Близнаков Николай - На Земле Без Перемен
Николай Близнаков
На Земле без перемен
Итак, я остался один... Совсем один - в этом чужом, безжизненном и
грозном мире, где наше Солнце, такое яркое и ласковое для живущих на
Земле, кажется холодной, сверкающей звездой...
Вокруг - каменистая пустыня. Куда ни посмотришь - камень и камень.
Скалы с острыми, рваными краями, застывшие в первозданной форме. Камень,
иссеченный метеоритами, падавшими веками, тысячелетиями... Из-за
непривычно близкого горизонта поднимается огромный свинцово-серый, до
синевы, шар Нептуна. В его мертвенном свете еще грознее кажется
безрадостный пейзаж. Угольно-черные тени, отброшенные скалами,
укорачиваются и очерчиваются резче. И - тишина... Тишина, от которой
звенит в ушах и душу охватывает леденящее чувство одиночества. Тишина
Космоса, которую не может знать человек, никогда не покидавший Землю...
Я сидел на обломке скалы, стираясь осмыслить случившееся.
Катастрофа в Космосе... Что-то абстрактное, бесконечно далекое. Уж,
конечно, этого не могло случиться с нашей экспедицией.
Но - случилось... Взрыв прогремел, когда наш корабль, красавица
"Эйфория", совершил посадку на Тритоне - спутнике Нептуна, куда нас
послали для установки автоматической станции.
Взрыв вспорол бок ракеты. Воздух вырвался через эту зияющую рану. Клод,
Глез и Андрей погибли мгновенно. Я, к счастью (к счастью ли), отправился
осматривать астероид и потому остался жив.
Если бы мореплаватель древности увидел свое судно, изувеченное ударом о
подводный риф... Если б он остался в одиночестве на голой скале,
затерянной в океане, удаленной от судоходных путей, он понял бы меня.
Но ждать было нечего. Я заставил себя встать и подняться по трапу в
"Эйфорию".
Тщательно осмотрев ракету, я пришел к выводу, что, если бы удалось
исправить электричество, - а это показалось возможным, - то я смог бы
прожить несколько месяцев в пилотской кабине.
На помощь с Земли я не рассчитывал. Послать экспедицию на Тритон
нелегко. К тому же я знал, что взрыв произошел во время радиосеанса. Клод
собирался сообщить о нашем благополучном прибытии. На Земле, конечно,
слышали взрыв и могли подумать, что все мы погибли. А сообщить, что это не
так, я не мог. Взрыв уничтожил радиотелевизионную систему.
Я геолог, астрофизик, в технике профан. Отремонтировать ракету? Нет, об
этом нечего и мечтать...
В тридцать шесть лет человек редко думает о смерти. Кажется, что
впереди еще целая жизнь. И сейчас, перед лицом неизбежной гибели, я
растерялся.
На Земле у меня - жена, сын, родители. Потерять меня - для них огромное
горе. Прежде - неисцелимое. Но теперь все по-другому. На Земле хранятся
клетки моего организма с закодированным в них моим разумом. Генетикам и
неврологам предстоит воссоздать при их помощи человека, ничем не
отличающегося от меня. Да, для близких - это благо. Я это знаю и все же...
Ведь Он - это не Я! Жить будет Он, а я должен погибнуть! Погибнуть!.. Ужас
неотвратимости настиг меня.
Первобытный, животный ужас... И разве может успокоить мысль, что там,
на Земле, будет жить моя точная копия и все будут уверены, что это и есть
я, Питер Тал...
Не может быть, чтоб между нами не существовало различий. Человеческий
организм настолько сложен, настолько переплелись в нем наследственное и
благоприобретенное, на его психическую жизнь так неотвратимо влияет
подсознание, что в духовные глубины личности не может (я был в этом
уверен!) проникнуть ни самый искусный скальпель, ни самый совершенный
аппарат.
Я - это я, и меня нельзя повтор
