Блок Александр - Песнь Ада
Блок Александр
"Песнь Ада"
День догорел на сфере той земли,
Где я искал путей и дней короче.
Там сумерки лиловые легли.
-
Меня там нет. Тропой подземной ночи
Схожу, скользя, устопом скользких скал.
Знакомый ад глядит в пустые очи.
-
Я на земле был брошен в яркий бал,
И в диком танце масок и обличий
Забыл любовь и дружбу потерял.
-
Где спутник мой? - О, где ты, Беатриче? -
Иду один, утратив правый путь,
В кругах подземных, как велит обычай,
-
Средь ужасов и мраков потонуть.
Поток несет друзей и женщин трупы,
Кой-где мелькнет молящий взор, иль грудь,
-
Пощады вопль, иль вопль нежный - скупо
Сорвется с уст; здесь умерли слова;
Здесь стянута бессмысленно и тупо
-
Кольцом железной боли голова;
И я, который пел когда-то нежно, -
Отверженец, утративший права!
-
Все к пропасти стремятся безнадежной,
И я вослед. Но вот, в прорыве скал,
Над пеною потока белоснежной,
-
Передо мною бесконечный зал.
Сеть кактусов и роз благоуханье,
Обрывки мрака в глубине зеркал;
-
Далеких утр неясное мерцанье
Чуть золотит поверженный кумир;
И душное спирается дыханье.
-
Мне этот зал напомнил страшный мир,
Где я бродил слепой, как в дикой сказке,
И где застиг меня последний пир.
-
Там - брошены зияющие маски;
Там - старцем соблазненная жена,
И наглый свет застал их в мерзкой ласке...
-
Но заалелся переплет окна
Под утренним холодным поцелуем,
И странно розовеет тишина.
-
В сей час в стране блаженной мы ночуем,
Лишь здесь бессилен наш земной обман,
И я смотрю, предчувствием волнуем,
-
В глубь зеркала сквозь утренний туман.
Навстречу мне, из паутины мрака,
Выходит юноша. Затянут стан;
-
Увядшей розы цвет в петлице фрака
Бледнее уст на лике мертвеца;
На пальце -- знак таинственного брака -
-
Сияет острый аметист кольца;
И я смотрю с волненьем непонятным
В черты его отцветшего лица
-
И вопрошаю голосом чуть внятным:
"Скажи, за что томиться должен ты
И по кругам скитаться невозвратным?"
-
Пришли в смятенье тонкие черты,
Сожженный рот глотает воздух жадно,
И голос говорит из пустоты:
-
"Узнай: я предан муке беспощадной
За то, что был на горестной земле
Под тяжким игом страсти безотрадной.
-
Едва наш город скроется во мгле, -
Томим волной безумного напева,
С печатью преступленья на челе,
-
Как падшая униженная дева,
Ищу забвенья в радостях вина...
И пробил час карающего гнева:
-
Из глубины невиданного сна
Всплеснулась, ослепила, засияла
Передо мной - чудесная жена!
-
В вечернем звоне хрупкого бокала,
В тумане хмельном встретившись на миг
С единственной, кто ласки презирала,
-
Я ликованье первое постиг!
Я утопил в ее зеницах взоры!
Я испустил впервые страстный крик!
-
Так этот настал, нежданно скорый.
И мрак был глух. И долгий вечер мглист.
И странно встали в небе метеоры.
-
И блы в крови вот этот аметист.
И пил я кровь из плеч благоуханных,
И блы напиток душен и смолист...
-
Но не кляни повествований странных
О том, как длился непонятный сон...
Из бездн ночных и пропастей туманных
-
К нам доносился погребальный звон;
Язык огня взлетел, свистя, над нами,
Чтоб сжечь ненужность прерванных времен!
-
И - сомкнутых безмерными цепями -
Нас некий вихрь увлек в подземный мир!
Окованной навек глухими снами,
-
Дано ей чуять боль и помнить пир,
Когда, что ночь, к плечам ее атласным
Тоскующий склоняется вампир!
-
Но мой удел - могу ль не звать ужасным?
Едва холодный и больной рассвет
Исполнит Ад сияньем безучастным,
-
Из зала в зал иду свершать завет,
Гоним
