Биленкин Дмитрий Александрович - Недотрога
Дмитрий Биленкин
Недотрога
Ошеломляющее, прекрасное, почти забытое небо! Оно распахнулось и
приняло; после однообразия космоса, где только звезды и мрак, после
долгого заточения - вихрь, блеск облаков, отсветы морей, зов тверди. От
бьющих в иллюминаторы лучей потускнели лампы. Выключить, скорее выключить
эти жалкие заменители солнца! Пусть настоящий, промытый воздухом свет
продезинфицирует каждый уголок, сотрет последнюю тень!
Щурясь, с улыбкой недоверчивой радости люди смотрели друг на друга. Так
выбираются из катакомб. Так выходят из космоса.
Словно подстегнутые нетерпением, стрекотали экспресс-анализаторы. Есть
кислород, можно дышать, есть ветер, который коснется лица, вода есть и
зелень, совсем как на родине.
Свердлин мельком взглянул вверх, туда, где стыла фиолетовая даль
покинутого космоса. И поспешно отвел глаза. Не надо вспоминать, не надо...
Вот награда за все. Вниз один за другим падали автоматы-разведчики.
Заняв экран, открывались переданные ими голограммы чужого мира. Белый
песок у моря; отягченные плодами ветви; степь, над которой реют птицы;
выбитая зверями тропа... Все как на Земле. Почти как на Земле. Ярче, чем
на Земле.
Лавина цифр в окошечках анализаторов. Температура, давление, влажность,
радиация... Аппарат захлебнулся и смолк: теперь он перемалывал органику.
Бактерии, травы, вирусы, насекомые, споры, фитонциды, пыльца, опавшие
листья...
Люди ждали. Волнуясь, с нетерпением и надеждой. Забыт - так быстро! -
прежний восторг. Кругом нахмуренные лица.
И точно ответ на невысказанную тревогу все услышали сухой и жесткий
голос:
- От планеты нечего ждать добра.
Все обернулись. Конечно, это был Фекин, единственный, кто и прежде не
выражал радости.
- Ты, пессимист! - набросились на него. - Не каркал бы раньше времени!
- Цо? - Фекин прищелкнул, губы его искривились. - Погулять без
скафандра захотелось? Ветерком подышать? Ах, мальчики, мальчики... Нельзя
надеяться на лучшее.
- Почему? - спросил Свердлин.
- Потому, - уже серьезно ответил Фекин. - Предполагать надо худшее.
Тогда не будет разочарований, если плохое осуществится. А не
осуществится... Самая приятная радость - нечаянная. Как видите, мой
пессимизм сулит больше счастья.
- Нет, - покачал головой Свердлин. - Нет. Я жду от этой планеты всего,
и ожидание дает мне радость. Стыдно признаться, но я жду даже
осуществления своей маленькой заветной мечты. Здесь найдется тот уголок
природы, которого нет на Земле, но который мне снится. Я вижу его.
Укромное озеро в полосах света и тени, нежный песок под босыми ногами,
стройные, до неба деревья, теплынь, тишина...
- Ностальгия, - строго заметил врач. - Ты видишь наше озеро среди наших
сосен. На Земле, кстати, таких мест сколько угодно.
- И комаров, - добавил Фекин.
Звякнул сигнал, и спор был забыт, так как пошла информация. О вирусах и
зверях, деревьях и птицах, цветах и микробах. Обо всем, что есть жизнь,
которая во вселенной куда большая редкость, чем гений среди людей.
- Маски, - прошел облегченный шепот. - Только маски!
Автоматы перестраховались. Немного другие тут были цепочки белков, и,
хотя разница оказалась незначительной, она решала все: чужая жизнь не
могла повредить людям. Даже маска была лишь предосторожностью, от которой
поздней можно будет отказаться.
- Ну, Фекин, что же ты теперь не радуешься?
Тот ничего не ответил. Даже яркое солнце, не желтое здесь, а белое, не
могло истребить залегших на его лице теней.
Начался спуск. В реве и грохоте атмосферу пронзило ко