a64408b1     

Биленкин Дмитрий Александрович - Долгое Ожидание



Дмитрий Биленкин
Долгое ожидание
21 сентября 2073 года
То, что Гаранин держал в руке, было камнем с отпечатком травинки на
шероховатой поверхности, а вовсе не черепом. Но человек в скафандре,
подобно Гамлету, мог прошептать:
- Бедный Йорик...
Только это относилось к целой планете.
Ее, крохотную песчинку в необъятном пространстве, семнадцать суток
назад засекли корабельные локаторы. Возникни по курсу трехголовый змей, он
бы едва ли удивил больше. Не потому даже, что встретилась планета земного
типа, а потому, что она была одиночкой. Одиночкой, сиротой, чего по теории
быть не могло, поскольку планеты возникают со звездами и сопровождают их
до конца.
Только что окрестный вид казался Гаранину угрюмым и не более того.
Мрак, в котором пятнами проступали бывшие некогда водой и воздухом
сугробы, прятал скалы, и лишь зубчатая кромка гор на горизонте выдавалась
среди немигающих звезд. Здесь было все, что так ненавистно человеку в
природе, - мрак, неподвижность, смерть. Дрожащий свет фонаря выхватывал то
остекленевший скол льда, то черную россыпь камней, то членистый
манипулятор роющего автомата, который, отдав образец, замер в ожидании
приказа, точно надломленная лапа стального насекомого.
Человек забыл о нем. За те секунды, пока до Гаранина дошло, что именно
держит его рука, ничто не изменилось, да и не могло измениться вокруг.
Мертвый мир - мертвее не бывает! - таким и остался. Только он оказался еще
и склепом, в котором лежал прах всего, что двигалось, росло, дышало, было
жизнью, а может, и разумом.
Камень с отпечатком - для непосвященного просто камень. Иное он для
ученого.
Гаранин стал медленно подниматься с колен. Перед его взглядом был
равнодушный свод черно-звездного неба. И вдруг привычная бесконечность
звезд потрясла Гаранина.
Напрасно логика твердила, что не произошло ровным счетом ничего
особенного. Смертны не только люди, но и планеты. Да, отвлеченное знание
впервые стало явью. Ну и что? Однако сердце не унималось. Оно стучало в
холодном ужасе, как это бывает в те минуты, когда человек с беспощадной
ясностью осознает, что он не вечен. Вокруг стыла тишина бесконечной ночи.
- Пуск! - эту поспешную команду Гаранин кинул самому себе, словно
спасательный круг.
Роющий автомат ожил, задвигался, слабо блеснувшее щупальце погрузилось
в россыпь камней, и сквозь подошвы скафандра Гаранину передалась дрожь
почвы, в которую энергично вгрызалось сильное тело машины.
Движение машины отрезвило и согрело Гаранина. Не стало могильной
тишины, рядом бурлила покорная человеку мощь, все сразу обрело смысл,
вернулось на свои места, и в Гаранине шевельнулось похожее на
благодарность чувство.
Полчаса спустя, уже в ракете, которая мчала его к кораблю, он
недоуменно перебирал в памяти те минуты, когда ему так внезапно изменила
закалка исследователя. Отчего, почему? С ним лично ничего не случилось. И
с человечеством тоже. Ничего. А волноваться из-за чужой, неведомой и
погибшей жизни - с какой стати?
Но самого себя было не так-то легко обмануть.
На корабле Гаранина, как никогда прежде, обрадовал яркий свет ламп,
звук шагов, чашечка кофе, которую он с наслаждением выпил. И он знал
почему.
9 июля 2104 года
Только календарь напоминал Арсу, какое сегодня число и какой год.
Планета, где ничего не происходит, не нуждается в отсчете времени.
Арс взял лабораторный журнал, но так и не сделал запись. Немигающим
взглядом он смотрел на стеллажи с образцами; с некоторых пор он чувствовал
себя такой же окаменелостью.



Содержание раздела